Интерпретация клеточного состава, особенности изменений в клетках при различных патологических процессах

Распад опухоли — это закономерное следствие слишком активного роста ракового узла по периферии или осложнение избыточно высокой реакции распространённого злокачественного процесса на химиотерапию.

Не каждому пациенту доводится столкнуться с тяжелой проблемой распада ракового процесса, но при любой интенсивности клинических проявлений инициируемое распадом злокачественной опухоли состояние непосредственно угрожает жизни и радикально меняет терапевтическую стратегию.

Распад опухоли: что это такое?

Распад — это разрушение злокачественного новообразования, казалось бы, что именно к распаду необходимо стремиться в процессе противоопухолевой терапии. В действительности при химиотерапии происходит уничтожение раковых клеток, только убийство органичное и не массовое, а единичных клеток и небольших клеточных колоний — без гибели большого массива ткани с выбросами в кровь из распадающихся клеток токсичного содержимого.

Под действием химиотерапии клетки рака приходят не к распаду, а к процессу апоптоза — программной смерти. Останки раковых клеток активно утилизируются фагоцитами и уносятся прочь от материнского образования, а на месте погибших возникает нормальная рубцовая ткань, очень часто визуально не определяющаяся.

Регрессия злокачественного новообразования в форме апоптоза происходит медленно, если наблюдать за новообразованием с перерывами в несколько дней, то заметно, как по периферии раковый узел замещается совершенно нормальной тканью и сжимается в размере.

При распаде раковый конгломерат не замещается здоровыми клетками соединительной ткани, мертвые клеточные пласты формируются в очаг некроза, отграничивающийся от остальной раковой опухоли мощным воспалительным валом. Внутри злокачественного новообразования некроз не способен организоваться и заместиться рубцом, он только увеличивается, захватывая новые участки ракового узла, походя разрушая опухолевую сосудистую сеть. Из мертвого очага в кровь поступают продукты клеточного гниения, вызывая интоксикацию.

При некоторых злокачественных болезнях крови или лимфатической ткани на фоне химиотерапии тоже возникает распад, но без формирования зоны некроза, при этом массово погибающие раковые клетки выбрасывают в кровь свое содержимое, которое не успевает утилизироваться фагоцитами, «забивает» почки и заносится в сосуды других органов.

Массированный выброс клеточного субстрата становится причиной тяжелейшей интоксикации, способной привести к смерти.

Виды и формы некроза

Есть 2 основные формы патологии:

1. Сухой некроз. В медицине также называют коагуляционный. При нем происходит свертывание белка, который в скором времени становится похож на творожную массу. Кожа в проблемных местах станет желто-серой. При этой форме в месте, где происходит отторжение отмершей ткани, появляются язвочки, которые быстро превращаются в гнойники. После их вскрытия образуется свищ. На начальных этапах развития заболевания могут отмечаться следующие симптомы: повышенная температура тела, проблемы с функционированием проблемного органа.
2. Влажный некроз. Медицинский термин – колликвационный некроз. Проявляется активным увеличением мягких тканей. В местах погибших тканей происходит их разжижение, формируется гнилостная среда для распространения вредоносных микроорганизмов. В добавок появляется запах гнили, с которым невозможно ничего сделать, даже в случае проведения лечения. Такая форма болезни чаще затрагивает кожу, головной мозг и другие органы, в которых собирается много жидкости. При активном развитии болезни могут появиться осложнения. Если некроз поразил головной мозг, то не исключено, что пациент может потерять память.

Помимо форм есть и несколько видов:

• пролежни – появляются у пациентов с лежачим образом жизни, которым не оказывают должного ухода;
• гангрена – появляется после активно развивающегося некроза. Сопровождается омертвением кожи, слизистых оболочек, тканей мышц;
• инфаркт – выявляется тогда, когда внезапно перестает поступать кровь к определенному органу;
• асептический – появляется при травме головки бедренной кости. Его симптомы – нестерпимые болевые ощущения в пораженном месте, невозможность самостоятельно передвигаться. Проявляются на 2-3 день после начала болезни;
• фибриноидный – выявляется в стенках кровеносных сосудов.

Причины распада злокачественной опухоли

Инициируют распад ракового образования всего только две причины: сама жизнедеятельность клеток злокачественной опухоли и химиотерапия.

Первая причина спонтанного — самопроизвольного распада характерна для солидных новообразований, то есть рака, сарком, злокачественных опухолей головного мозга и меланомы. Вторая причина распада типична для онкогематологических заболеваний — лейкозов и лимфом, при онкологических процессах встречается чрезвычайно редко.

С течением времени центральная часть злокачественного новообразования любой морфологической принадлежности начинает испытывать трудности с доставкой питательных веществ. Происходит это из-за того, что раковые клетки размножаются быстрее, чем формируется «кормящая» их сосудистая сеть. Голодающие клеточные пласты погибают, что проявляется распадом с образованием зоны некроза, отграниченной от живой опухолевой ткани, с постепенным формированием полости, в которой протекают процессы медленного гниения.

Если некротическая полость находится близко к коже, то может прорваться наружу в виде распадающегося «гнойника» и образованием незаживающей язвы, к примеру, молочной железы. В легком при рентгене внутри ракового узла с распадом будет видна тёмная «дырка» с отдельно расположенным внутри островковым кусочком некротической ткани — секвестром.

Второй вариант распада, типичный для онкогематологических заболеваний, можно констатировать по клиническим симптомам тяжелейшей интоксикации с осложнениями — тумор-лизис-синдрому (СОЛ) и биохимическим анализам крови, где резко повышена концентрация мочевой кислоты, калия и фосфора, но существенно снижен кальций. Конкретная побудительная причина для развития СОЛ — обширное злокачественное поражение с очень высокой чувствительностью к химиотерапии.

При онкологических процессах — раках, саркомах, меланоме реакция на цитостатики преимущественно умеренная и не столь стремительная, поэтому СОЛ принципиально возможен только в исключительных случаях мелкоклеточного, недифференцированного или анаплазированного злокачественного процесса.

Запись на консультацию круглосуточно

+7+7+78

Список литературы

1. Freund A, Orjalo AV, Desprez PY, Campisi J. Inflammatory networks during cellular senescence: causes and consequences. Trends Mol Med (2010) 16(5):238–46. doi: 10.1016/j.molmed.2010.03.003 2. Singh T, Newman AB. Inflammatory markers in population studies of aging. Ageing Res Rev (2011) 10(3):319–29. doi: 10.1016/j.arr.2010.11.002 3. Trayhurn P. Endocrine and signalling role of adipose tissue: new perspectives on fat. Acta Physiol Scand (2005) 184(4):285–93. Review. doi: 10.1111/j.1365-201X.2005.01468.x 4. Schrager MA, Metter EJ, Simonsick E, Ble A, Bandinelli S, Lauretani F, et al. Sarcopenic obesity and inflammation in the InCHIANTI study. J Appl Physiol (2007) 102(3):919–25. doi: 10.1152/japplphysiol.00627.2006 5. Ortega Martinez de Victoria E, Xu X, Koska J, Francisco AM, Scalise M, Ferrante AW Jr, Krakoff J. Macrophage content in subcutaneous adipose tissue: associations with adiposity, age, inflammatory markers, and whole-body insulin action in healthy Pima Indians. Diabetes (2009) 58(2):385–93. 6. Weisberg SP, Mccann D, Desai M, Rosenbaum M, Leibel RL, Ferrante AW. Obesity is associated with macrophage accumulation in adipose tissue. J Clin Invest (2003) 112(12):1796–808. doi: 10.1172/JCI200319246 7. Arnson Y, Shoenfeld Y, Amital H. Effects of tobacco smoke on immunity, inflammation and autoimmunity. J Autoimmun (2010) 34(3):J258–65. doi: 10.1016/j.jaut.2009.12.003 8. Straub RH, Schradin C. Chronic inflammatory systemic diseases: an evolutionary trade-off between acutely beneficial but chronically harmful programs. Evol Med Public Health (2016) 2016(1):eow001–51. doi: 10.1093/emph/eow001 9. Franceschi C, Campisi J. Chronic inflammation (inflammaging) and its potential contribution to age-associated diseases. J Gerontol A Biol Sci Med Sci (2014) 69(Suppl 1):S4–9. doi: 10.1093/gerona/glu057 10. Beyer I, Mets T, Bautmans I. Chronic low-grade inflammation and age-related sarcopenia. Curr Opin Clin Nutr Metab Care (2012) 15(1):12–22. doi: 10.1097/MCO.0b013e32834dd297 11. dall’olio F, Vanhooren V, Chen CC, Slagboom PE, Wuhrer M, Franceschi C. N-glycomic biomarkers of biological aging and longevity: a link with inflammaging. Ageing Res Rev (2013) 12(2):685–98. Review. doi: 10.1016/j.arr.2012.02.002 12. Ohtsubo K, Marth JD. Glycosylation in cellular mechanisms of health and disease. Cell (2006) 126(5):855–67. Review. doi: 10.1016/j.cell.2006.08.019 13. Parekh R, Isenberg D, Ansell B, Roitt I, Dwek R, Rademacher T. Galactosylation OF IgG associated oligosaccharides: reduction in patients with adult and juvenile onset rheumatoid arthritis AND relation to disease activity. Lancet (1988) 331(8592):966–9. doi: 10.1016/S0140-6736(88)91781-3 14. Vanhooren V, Desmyter L, Liu XE, Cardelli M, Franceschi C, Federico A, et al. N-glycomic changes in serum proteins during human aging. Rejuvenation Res (2007) 10(4):521–31. doi: 10.1089/rej.2007.0556 15. Ruhaak LR, Uh HW, Beekman M, Hokke CH, Westendorp RG, Houwing-Duistermaat J, et al. Plasma protein N-glycan profiles are associated with calendar age, familial longevity and health. J Proteome Res (2011) 10(4):1667–74. doi: 10.1021/pr1009959 16. Zou S, Meadows S, Sharp L, Jan LY, Jan YN. Genome-wide study of aging and oxidative stress response in Drosophilamelanogaster. Proc Natl Acad Sci USA (2000) 97(25):13726–31. doi: 10.1073/pnas.260496697 17. Cingle KA, Kalski RS, Bruner WE, O’Brien CM, Erhard P, Wyszynski RE. Age-related changes of glycosidases in human retinal pigment epithelium. Curr Eye Res (1996) 15(4):433–8. doi: 10.3109/02713689608995834 18. Zhu M, Lovell KL, Patterson JS, Saunders TL, Hughes ED, Friderici KH. Beta-mannosidosis mice: a model for the human lysosomal storage disease. Hum Mol Genet (2006) 15(3):493–500. doi: 10.1093/hmg/ddi465 19. Zhang Q, Raoof M, Chen Y, Sumi Y, Sursal T, Junger W, et al. Circulating mitochondrial DAMPs cause inflammatory responses to injury. Nature (2010) 464(7285):104–7. doi: 10.1038/nature08780 20. dall’olio F, Vanhooren V, Chen CC, Slagboom PE, Wuhrer M, Franceschi C. N-glycomic biomarkers of biological aging and longevity: a link with inflammaging. Ageing Res Rev (2013) 12(2):685–98. doi: 10.1016/j.arr.2012.02.002 21. Kinross J, Nicholson JK. Gut microbiota: dietary and social modulation of gut microbiota in the elderly. Nat Rev Gastroenterol Hepatol (2012) 9(10):563–4. doi: 10.1038/nrgastro.2012.169 22. Claesson MJ, Cusack S, O’Sullivan O, Greene-Diniz R, de Weerd H, Flannery E, et al. Composition, variability, and temporal stability of the intestinal microbiota of the elderly. Proc Natl Acad Sci USA (2011) 108(Suppl. 1):4586–91. doi: 10.1073/pnas.1000097107 23. Toward R, Montandon S, Walton G, Gibson GR. Effect of prebiotics on the human gut microbiota of elderly persons. Gut Microbes(2012) 3(1):57–60. doi: 10.4161/gmic.19411 24. Claesson MJ, Jeffery IB, Conde S, Power SE, O’Connor EM, Cusack S, et al. Gut microbiota composition correlates with diet and health in the elderly. Nature (2012) 488(7410):178–84. doi: 10.1038/nature11319 25. de Magalhães JP, Passos JF. Stress, cell senescence and organismal ageing. Mech Ageing Dev (2017). doi: 10.1016/j.mad.2017.07.001 26. Sanada F, Taniyama Y, Azuma J, Iekushi K, Dosaka N, Yokoi T, et al. Hepatocyte growth factor, but not vascular endothelial growth factor, attenuates angiotensin II-induced endothelial progenitor cell senescence. Hypertension (2009) 53(1):77–82. doi: 10.1161/HYPERTENSIONAHA.108.120725 27. Tchkonia T, Zhu Y, van Deursen J, Campisi J, Kirkland JL. Cellular senescence and the senescent secretory phenotype: therapeutic opportunities. J Clin Invest (2013) 123(3):966–72. doi: 10.1172/JCI64098 28. He S, Sharpless NE. Senescence in health and disease. Cell (2017) 169(6):1000–11. doi: 10.1016/j.cell.2017.05.015 29. Childs BG, Baker DJ, Wijshake T, Conover CA, Campisi J, van Deursen JM. Senescent intimal foam cells are deleterious at all stages of atherosclerosis. Science (2016) 354(6311):472–477. doi: 10.1126/science.aaf6659 30. Jeon OH, Kim C, Laberge RM, Demaria M, Rathod S, Vasserot AP, et al. Local clearance of senescent cells attenuates the development of post-traumatic osteoarthritis and creates a pro-regenerative environment. Nat Med (2017) 23(6):775–81. doi: 10.1038/nm.4324 31. Baker DJ, Wijshake T, Tchkonia T, Lebrasseur NK, Childs BG, van de Sluis B, et al. Clearance of p16Ink4a-positive senescent cells delays ageing-associated disorders. Nature (2011) 479(7372):232–6. doi: 10.1038/nature10600 32. Shaw AC, Goldstein DR, Montgomery RR. Age-dependent dysregulation of innate immunity. Nat Rev Immunol (2013) 13(12):875–87. doi: 10.1038/nri3547 33. Aw D, Silva AB, Palmer DB. Immunosenescence: emerging challenges for an ageing population. Immunology (2007) 120(4):435–46. doi: 10.1111/j.1365-2567.2007.02555.x 34. Gruver AL, Hudson LL, Sempowski GD. Immunosenescence of ageing. J Pathol (2007) 211(2):144–56. Review. doi: 10.1002/path.2104 35. Chu AJ. Blood coagulation as an intrinsic pathway for proinflammation: a mini review. Inflamm Allergy Drug Targets (2010) 9(1):32–44. Review. doi: 10.2174/187152810791292890 36. Hess K, Grant PJ. Inflammation and thrombosis in diabetes. Thromb Haemost (2011) 105(Suppl 1):S43–54. doi: 10.1160/THS10-11-0739 37. Sanada F, Taniyama Y, Muratsu J, Otsu R, Iwabayashi M, Carracedo M, et al. Activated factor X induces endothelial cell senescence through IGFBP-5. Sci Rep (2016) 6:35580. doi: 10.1038/srep35580 38. Biagi E, Candela M, Franceschi C, Brigidi P. The aging gut microbiota: new perspectives. Ageing Res. Rev. (2011) 10(4):428–9. doi: 10.1016/j.arr.2011.03.004 39. Chu AJ. Tissue factor, blood coagulation, and beyond: an overview. Int J Inflam (2011) 2011:367284–30. doi: 10.4061/2011/367284 40. Favaloro EJ, Franchini M, Lippi G. Aging hemostasis: changes to laboratory markers of hemostasis as we age — a narrative review. Semin Thromb Hemost (2014) 40(6):621–33. doi: 10.1055/s-0034-1384631 41. Sanada F, Muratsu J, Otsu R, Shimizu H, Koibuchi N, Uchida K, et al. Local production of activated factor X in atherosclerotic plaque induced vascular smooth muscle cell senescence. Sci Rep (2017) 7(1):17172. doi: 10.1038/s41598-017-17508-6 42. Mega JL, Braunwald E, Wiviott SD, Bassand JP, Bhatt DL, Bode C, et al. ATLAS ACS 2–TIMI 51 Investigators. Rivaroxaban in patients with a recent acute coronary syndrome. N Engl J Med (2012) 366(1):9–19. 43. Spronk HM, de Jong AM, Crijns HJ, Schotten U, van Gelder IC, Ten Cate H. Pleiotropic effects of factor Xa and thrombin: what to expect from novel anticoagulants. Cardiovasc Res (2014) 101(3):344–51. doi: 10.1093/cvr/cvt343 44. Kamio N, Hashizume H, Nakao S, Matsushima K, Sugiya H. Plasmin is involved in inflammation via protease-activated receptor-1 activation in human dental pulp. Biochem Pharmacol (2008) 75(10):1974–80. doi: 10.1016/j.bcp.2008.02.018 45. Carmo AA, Costa BR, Vago JP, de Oliveira LC, Tavares LP, Nogueira CR, et al. Plasmin induces in vivo monocyte recruitment through protease-activated receptor-1-, MEK/ERK-, and CCR2-mediated signaling. J Immunol (2014) 193(7):3654–63. doi: 10.4049/jimmunol.1400334 46. Kojima H, Kunimoto H, Inoue T, Nakajima K. The STAT3-IGFBP5 axis is critical for IL-6/gp130-induced premature senescence in human fibroblasts. Cell Cycle (2012) 11(4):730–9. doi: 10.4161/cc.11.4.19172 47. Yasuoka H, Hsu E, Ruiz XD, Steinman RA, Choi AM, Feghali-Bostwick CA. The fibrotic phenotype induced by IGFBP-5 is regulated by MAPK activation and egr-1-dependent and -independent mechanisms. Am J Pathol (2009) 175(2):605–15. doi: 10.2353/ajpath.2009.080991 48. Sparkenbaugh EM, Chantrathammachart P, Mickelson J, van Ryn J, Hebbel RP, Monroe DM, et al. Differential contribution of FXa and thrombin to vascular inflammation in a mouse model of sickle cell disease. Blood (2014) 123(11):1747–56. doi: 10.1182/blood-2013-08-523936 49. Roos CM, Zhang B, Palmer AK, Ogrodnik MB, Pirtskhalava T, Thalji NM, et al. Chronic senolytic treatment alleviates established vasomotor dysfunction in aged or atherosclerotic mice. Aging Cell (2016) 15(5):973–7. doi: 10.1111/acel.12458 50. Lehmann M, Korfei M, Mutze K, Klee S, Skronska-Wasek W, Alsafadi HN, et al. Senolytic drugs target alveolar epithelial cell function and attenuate experimental lung fibrosis ex vivo. Eur Respir J (2017) 50(2):1602367. doi: 10.1183/13993003.02367-2016 51. Collins JA, Diekman BO, Loeser RF. Targeting aging for disease modification in osteoarthritis. Curr Opin Rheumatol (2017). 52. Farr JN, Xu M, Weivoda MM, Monroe DG, Fraser DG, Onken JL, et al. Targeting cellular senescence prevents age-related bone loss in mice. Nat Med (2017) 23(9):1072–9. doi: 10.1038/nm.4385

Дисклеймер: все утверждения, высказанные в статье, относятся к суждениям авторов и необязательно согласуются с точкой зрения аффилированных организаций, издателя, редакторов и рецензентов. Любой продукт или утверждение производителя не гарантируются и не поддерживаются издателем.

Симптомы распада злокачественной опухоли

Клиническим итогом спонтанного распада раковой опухоли становится хроническая интоксикация, нередко сочетающаяся с симптомами генерализованного воспаления вследствие образования гнойного очага. Симптомы разнообразны, но у большинства отмечается прогрессивно нарастающая слабость, повышение температуры от субфебрильной до лихорадки, сердцебиение и даже аритмии, изменение сознания — оглушенность, нарушение аппетита и быстрая потеря веса.

Локальные проявления спонтанного разрушения раковой опухоли определяются её локализацией:

• рак молочной железы, меланома и карцинома кожи, опухоли ротовой полости — гнойная, обильно секретирующая открытая язва с грубыми подрытыми краями, часто источающая гнилостный запах;
• распадающаяся карцинома легкого — при прободении некротической полости в крупный бронх возникает приступообразный кашель с гнойной мокротой, нередко с прожилками крови, иногда случается обильное легочное кровотечение;
• разрушение новообразования органов желудочно-кишечного тракта — развитие локального перитонита при прободении ракового конгломерата в брюшную полость, кровотечение с чёрным стулом и рвотой кофейной гущей;
• распадающаяся карцинома матки — интенсивные боли внизу живота, нарушение мочеиспускания и дефекации при образование гнойных свищей.

Синдром опухолевого лизиса при лейкозах и лимфомах потенциально смертельное состояние, приводящее:

• в первую, очередь к осаждению кристаллов мочевой кислоты в почечных канальцах с выключением функции и острой почечной недостаточностью;
• дополнительно повреждает почки быстрое закисление крови — лактатацидоз;
• снижение уровня кальция и повышение фосфатов инициирует судорожный синдром, дополняемый неврологическими проявлениями вследствие выброса цитокинов;
• повышения калия негативно отражается на сердечной деятельности;
• выброс биологически-активных веществ из клеток приводит к повышению проницаемости мелких кровеносных сосудов, что снижает уровень белков и натрия крови, уменьшает объем циркулирующей плазмы, клинические проявляется падением давления и усугублением поражения почек;
• обширные и глубокие нарушения метаболизма во всех системах органов с исходом в полиорганную недостаточность.

Что собой представляет и как протекает болезнь

Некроз – одно из самых страшных заболеваний, при котором прекращается жизнедеятельность тканей, клеток и внутренних органов. Чаще всего к такому состоянию приводит деятельность вредоносных микроорганизмов, а также химические, механические и термические агенты, оказывающие разрушающее действие. Также болезнь может проявиться в результате сильных аллергических реакций или из-за проблем с кровообращением и сильным переохлаждением в этом участке. При сильном перегреве отмечается чрезмерный метаболизм, а в случае проблем с циркуляцией крови увеличивается вероятность появления некротического процесса.

Первыми признаками патологии является онемение, низкий порог чувствительности. В таком случае нужно сразу же обращаться за помощью к специалисту. Дополнительными симптомами является побледнение кожи, что связано с нарушением циркуляции крови. Спустя время кожные покровы могут стать нехарактерного оттенка – желтыми, серыми, зелеными или синими. В случае поражения ног, больной жалуется на быструю усталость при ходьбе, чувство холода и судороги. В результате этого образуются трофические язвы, которые не будут затягиваться и в скором времени приведут к омертвению тканей и кожи.

Все это в совокупности негативно отражается на работе центральной нервной системы, органов дыхания, почек и печени, общее состояние заметно ухудшается, ослабевает иммунитет, нарушается метаболизм, могут появиться заболевания крови.

Лечение распада опухоли

Для эффективного лечения распадающегося опухолевого конгломерата необходимо восстановление внутриопухолевого питания посредством быстрого формирования новой сосудистой сети, что совершенно невозможно. Поэтому при спонтанном распаде прибегают к симптоматической терапии, в том числе паллиативным хирургическим — «санитарным» вмешательствам.

Формально при распадающейся опухоли невозможна радикальная операция, зачастую заболевание считается неоперабельным, но химиотерапия и облучение исключаются из программы, потому что способны усугубить некроз. Отчаянное положение пациента и вероятность массированного кровотечения из изъеденного раком крупного сосуда оправдывает выполнение паллиативной операции, основная цель которой — удаление очага хронического воспаления и интоксикации.

Синдром лизиса опухоли лечится многочасовыми капельными вливаниями при усиленном диурезе — выведении мочи, связыванием мочевой кислоты специальными лекарствами. Одновременно поддерживается работа сердечно-сосудистой системы, купируется интоксикация и воспаление. При развитии острой почечной недостаточности проводится гемодиализ.

Синдром лизиса опухоли сложно лечить, но можно предотвратить или хотя бы уменьшить его проявления. Профилактика начинается за несколько дней до курса химиотерапии и продолжается не менее трёх суток после завершения цикла. Кроме специальных препаратов, выводящих мочевую кислоту, назначаются продолжительные капельницы, вводятся недостающие микроэлементы, а избыточные выводятся или связываются другими лекарствами.

Профилактика лизиса опухоли стала стандартом лечения онкогематологических больных, чего нельзя сказать об онкологических пациентах с распадающимися злокачественными процессами, которым очень сложно найти хирурга, готового выполнить паллиативную операцию. Во вмешательстве по санитарным показаниям отказывают из-за сложности выхаживания тяжелого больного после обширного хирургического вмешательства. В нашей клинике никому не отказывают в помощи.

Запись на консультацию круглосуточно

+7+7+78